Столпы Земли - Страница 213

213

— Когда мы услышали о битве при Линкольне, мы так испугались! Ведь тебя могли убить! — В ее глазах светилось искреннее участие, и Филип был тронут, узнав, что есть люди, которые беспокоятся о нем. Он познакомил ее с Франциском.

— Ну как, нашел правду в Винчестере? — спросила Алина.

— Не совсем, — ответил Филип. — Принцесса Мод разрешила нам открыть рынок, а каменоломню отобрала. И это бы еще ничего, но она требует за свое разрешение сто фунтов.

— Вот кошмар! — воскликнула потрясенная Алина. — А ты сказал ей, что все доходы от рынка пойдут на строительство собора?

— Ну конечно.

— Где же ты найдешь сто фунтов?

— Я подумал, может, ты поможешь.

— Я?! — опешила Алина.

— Через несколько недель, после того как ты продашь фламандцам свою шерсть, у тебя будет фунтов двести, а то и больше…

Алина выглядела явно озадаченной.

— Я бы с радостью дала тебе эти деньги, но мне они нужны, чтобы в следующем году купить новую шерсть.

— А помнишь, ты хотела купить у меня всю шерсть?

— Да, но теперь уже поздно. Я хотела купить ее в начале сезона. А кроме того, ты и сам можешь ее продать.

— Я вот что думаю… — Филип замялся. — А не хотела бы ты купить у меня шерсть следующего года?

— Но у тебя же ее еще нет. — Алина нахмурила брови.

— Но я могу продать тебе ее заранее.

— Как это?

— Очень просто. Ты заплатишь сейчас, а шерсть получишь в следующем году.

Алина просто не знала, как отнестись к подобному предложению: о таких сделках ей еще не доводилось слышать. Для Филипа это тоже было ново: он только что сам все это и придумал.

Наконец она медленно, взвешивая каждое слово, проговорила:

— Но мне придется предложить тебе несколько меньшую цену, чем ты мог бы получить. Более того, цена на шерсть к следующему лету может еще подняться — сколько лет я занимаюсь этим делом, так бывает каждый год.

— Ну, тогда я немного потеряю, а ты немного выиграешь, — сказал Филип. — Но зато я смогу еще год продолжать строительство.

— А что ты будешь делать потом?

— Не знаю. Может быть, опять продам тебе шерсть следующего года.

Алина кивнула:

— В этом что-то есть.

Филип взял ее за руку и заглянул в глаза.

— Если ты согласишься, Алина, ты спасешь собор! — с жаром проговорил он.

— Ты ведь тоже меня однажды спас, — как-то торжественно заявила девушка.

— Было дело…

— Ну вот я и отплачу тебе тем же.

— Да благословит тебя Господь! — В порыве благодарности он обнял ее, однако, вспомнив, что она женщина, поспешно отпрянул. — Не знаю, как тебя благодарить. У меня просто не было выхода.

Алина засмеялась:

— Я вовсе не уверена, что заслуживаю благодарности. Вполне возможно, на этой сделке я хорошо заработаю.

— Я надеюсь.

— Ну, тогда давайте скрепим наше соглашение чарочкой вина, — предложила она. — Вот с возчиком только расплачусь.

Телега уже стояла пустая, а шерсть была аккуратно уложена. Филип и Франциск вышли на улицу, оставив Алину разбираться с хозяином телеги. Солнце уже клонилось к закату, и строительные рабочие начали возвращаться по домам. Настроение Филипа вновь поднялось. Несмотря на все трудности, он нашел способ продолжить строительство.

— Слава Богу, что есть Алина! — воскликнул приор.

— Ты даже не сказал мне, что она такая красавица, — заметил Франциск.

— Красавица? Да, пожалуй…

Франциск рассмеялся:

— Филип, да ты же слепец! Она одна из самых прекрасных женщин, которых мне довелось видеть. Она вполне способна заставить любого священника забыть о своем сане.

Филип строго посмотрел на Франциска:

— Негоже тебе вести подобные речи.

— Извини.

Алина вышла и закрыла склад. Они направились в ее дом. Это было просторное жилище с большой гостиной и отдельной спальней. В углу стояла бочка с пивом, с потолка свисал копченый окорок, а стол был застелен белой скатертью. Средних лет служанка наполнила из бутыли серебряные стаканчики. Дом Алины был очень уютным. «Если она так красива, — подумал Филип, — почему же тогда не выходит замуж?» В ухажерах у нее недостатка не было: к ней сватались почти все женихи графства, но всем им она отказала. Филип чувствовал к ней такую благодарность, что искренне желал ей счастья.

Однако мысли Алины все еще были заняты делами.

— Но до завершения ярмарки в Ширинге денег у меня не будет, — сказала она, когда все выпили за успех их сделки.

Филип повернулся к Франциску:

— Как думаешь, Мод подождет?

— Долго?

— Ярмарка начнется через три недели.

Франциск кивнул:

— Я ей скажу. Подождет.

Алина сняла свой чепец и, тряхнув черными кудрями, устало вздохнула:

— Дни такие короткие! Ничего не успеваю. Хочу прикупить еще шерсти, но прежде нужно найти достаточно возчиков, чтобы свезли все это в Ширинг.

— А в следующем году у тебя будет еще больше, — заметил Филип.

— Жаль, что мы не можем заставить фламандских купцов приезжать прямо сюда. Это было бы гораздо удобнее.

— Почему? Приглашайте, ради Бога, — возразил Франциск.

И Филип, и Алина уставились на него.

— Каким образом? — спросил Филип.

— Проводите собственную овчинную ярмарку.

Филип начал понимать, к чему клонит его брат.

— А мы можем?

— Мод дала вам точно такие же права, какие имеет Ширинг! Я сам писал вашу грамоту. Если Ширинг проводит ярмарки, то и вы можете.

— А что, — воскликнула Алина, — это было бы просто замечательно: нам не пришлось бы больше возить все эти тюки в Ширинг. Мы могли бы здесь заключать сделки и прямо отсюда отправлять шерсть аж во Фландрию!

213